Глава 4: Масштабирование II Гонконг

Через несколько месяцев после “Масштабирования I”, 6-7 декабря 2015 года в Гонконге прошла вторая фаза серии конференций “Масштабирование”. Гонконг был выбран из-за его непосредственной близости к Китаю, где располагались многие биткоин-майнеры. В то время отсутствие взаимодействия между майнерами и разработчиками считалось серьезной проблемой, и для её решения было выбрано именно такое место проведения встречи. Так получилось, что к этому моменту я решил уйти из Ruffer и переехать в Гонконг, поэтому время и место проведения этой конференции были для меня очень удобными. Я использовал возможность найти квартиру в городе и провёл в этом регионе целую неделю. Позднее Гонконг стал одним из ключевых полей сражений в этом конфликте, и, если кому-то хотелось стать свидетелем разворачивающейся войны, это, безусловно, было хорошим выбором места для наблюдений.

Конференция проходила в Киберпорте, бизнес-парке на западной стороне острова Гонконг, с видом на океан. Проект Киберпорта вызвал в Гонконге споры. Он был одобрен, потому что задумывался как технологический центр и инкубатор стартапов. Однако там располагалось не так много технологических компаний, большая часть огромного пространства оставалась пустой, что порождало обвинения в том, что это просто замаскированный жилой комплекс. Правительство одобрило проект развития от компании Pacific Century Group, контролируемой Ричардом Ли, сыном гонконгского магната недвижимости Ли Ка-Шинга. Проект был скандально согласован без открытого тендера, что привело к обвинениям в несоблюдении правил ¹. Можно предположить, что мы вдаёмся в излишние детали, но эти детали удивительным образом легли в основу теорий заговора, выдвинутых некоторыми наиболее непримиримыми сторонниками больших блоков. Horizon Ventures, венчурная фирма Ли Ка-Шинга, инвестировала в Blockstream, и поэтому связь конференции с Киберпортом указывалась в качестве доказательства заговора истеблишмента с целью нанести ущерб Биткоину и сохранить малый размер блока. То же самое говорилось о французской страховой компании AXA, венчурное подразделение которой также инвестировало в Blockstream. Бывшим генеральным директором AXA был Анри де Кастри, председатель руководящей группы Бильдербергского клуба, закрытого собрания мировой финансовой и политической элиты, что предоставляло идеальный материал для сторонников теории заговора. Эти безумные и глупые теории снова и снова повторялись на /r/btc.

Атмосфера в Гонконге была намного более живой и насыщенной, чем в Монреале. Напряжение было значительно выше. Конференция выглядела менее продуктивной и менее полезной, чем монреальская. Не было ощущения, что на ней между двумя сторонами ведется много полезных диалогов и дискуссий; просто споры и столкновения, в основном люди говорят, а не слушают. В первый вечер на вечеринке по случаю открытия я попытался уловить настроение толпы. Это было гораздо более масштабное мероприятие, чем в Монреале, с более широким кругом людей. Настроение было очень оптимистичным: подавляющее большинство людей были сторонники крупных блоков, которые ожидали, что с увеличением лимита размера блока проблема будет решена в течение нескольких месяцев. Большинство людей, казалось, думали, что аргументы в пользу маленьких блоков постепенно опровергаются и что лишь крошечное меньшинство выступает против хардфорка по увеличению лимита размера блока.

Что касается самих сессий, то, как и в Монреале, они были в основном техническими. Ключевым отличием Монреаля от этой конференции было присутствие майнеров. Одним из наиболее ожидаемых заседаний была рабочая группа по майнингу в субботу днем ². На сцене было семь человек, представляющих индустрию майнинга. Многие из них говорили на китайском; в то время считалось, что на Китай приходится около 65 процентов мирового хэшрейта ³. Сессия началась с вопроса о том, поддерживают ли они увеличение лимита размера блока. Большинство ответили утвердительно, однако некоторые сделали оговорки, например, что лучше действовать осторожно или что необходимо развивать диалог между Китаем и Западом. Большую часть переводов с китайского на английский выполнял Бобби Ли, который в то время был генеральным директором и основателем биржи BTCC. Бобби был горячим сторонником Биткоина и одним из ключевых пропагандистов криптовалюты в Китае. На панели обсуждались два предложения: BIP 101 (реализованный Bitcoin XT) и BIP 100 (предложение Джеффа Гарзика, позволяющее майнерам голосовать за то, каким должен быть предел размера блока). Большинство майнеров отдали предпочтение BIP 100, а не BIP 101. Возможно, это неудивительно, поскольку BIP 100 предоставил майнерам больше дискреционных полномочий.

Ван Чунг, оператор одного из крупных майнинговых пулов, F2Pool, сказал, что майнеры - единственная партия, которая имеет возможность голосовать, поэтому именно майнерам и принимать решение. Он утверждал, что Биткоин - это система с Proof-of-Work, и нет никакого механизма, позволяющего голосовать кому-либо ещё. Однако он добавил, что ограничение на размер блока в 8 МБ слишком велико, так как синхронизация узла займёт слишком много времени, что, по его словам, приведет к катастрофе.

Большинство майнеров, похоже, согласились с тем, что они контролируют сеть и что это решать предстоит им, однако они считали, что у них недостаточно информации, чтобы принять правильное решение. Сторонники малых блоков в основном не верили, что майнеры имеют право принимать решения по протоколу Биткоина, и что конечные пользователи либо контролируют, либо должны контролировать сеть. Они утверждали, что Proof-of-Work нужен лишь для решения проблемы двойной траты; майнеры просто определяют порядок транзакций. Однако большинство майнеров считало, что решать им; отчасти из-за предвзятости, поскольку люди стремятся к большей власти, но также и из-за того, что их лоббировали обе стороны. В конце концов, почему их лоббируют и просят проголосовать, если решение принимают не они? Что касается того, действительно ли у майнеров есть такая власть, это оставалось неясным. Стойкие сторонники малых блоков утверждали, что у майнеров никогда не было такой способности, поскольку они никогда не принимали монеты Bitcoin XT, в то время как другие полагали, что если будет достигнут порог активации 75 процентов, Bitcoin XT станет новым Биткоином, поскольку Bitcoin XT будет цепью “с наибольшей работой” (наибольшим накопленным хэшрейтом Proof-of-Work). По их мнению, именно эта концепция наибольшей работы контролировала управление Биткоином, и пользователи сплотились бы вокруг наибольшего хэшрейта. В каком-то смысле каждая сторона была права, исходя из своих предположений, что пользователи будут вести себя так же, как они сами. Если Bitcoin XT достигнет 75-процентного порога, а затем все перейдут на клиент с более крупными блоками, тогда будет один новый Биткоин, с более крупными блоками. Однако, если пользователи отвергнут обновление, исходная цепочка сохранится, и майнеры не смогут это контролировать. Проблема здесь в том, что большинство предполагало, будто другие пользователи будут вести себя так же, как они, не учитывая, что они могут действовать иначе.

После рабочей группы по майнингу в боковой комнате состоялась ещё одна дискуссия с майнерами. Это было обсуждение в режиме круглого стола, а не на сцене. Насколько мне известно, эта сессия не была официальной частью конференции. Это было то, что хотели увидеть многие участники конференции, и по мере того, как эта сессия продолжалась, небольшая комната в конечном итоге наполнилась людьми, поскольку все лихорадочно пробирались туда. В конце концов в комнату втиснулось около 80 человек; всем приходилось стоять. На этой второй встрече некоторые майнеры заявили, что хотят работать вместе с разработчиками Биткоина и прийти к соглашению. Однако спустя годы после этого события мне сообщили, что резолюция была не такой уж примирительной; в ней настойчиво указывалось, что именно майнеры контролируют протокол. Этот посыл предположительно был потерян при переводе, поскольку переводчик хотел попытаться помочь разрешить ситуацию, а не сделать разговор трудным и конфликтным. Очевидно, один из майнеров тогда заявил, что у них есть реальный бизнес, они инвестируют реальные деньги и производят блоки, дающие им реальную власть в сети, в то время как у разработчиков нет такого влияния.

Кажется, сейчас подходящее время, чтобы ввести в эту историю Роджера Вера, поскольку он также присутствовал на конференции. Роджер называет себя первым инвестором в биткоин-стартапы. У него определённо был успешный инвестиционный послужной список в этой сфере - он поддерживал такие компании, как Blockchain.info, Bitpay и Kraken. Роджер был одним из самых известных и неустанных евангелистов Биткоина в первые дни, и он всегда относился к Биткоину с огромным энтузиазмом. Говорят, что, впервые открыв для себя Биткоин, Роджер был так взволнован открывающимися возможностями, что был госпитализирован на несколько дней ⁴. В частности, он всегда очень интересовался использованием биткоинов для платежей и сыграл важную роль в принятии Биткоина, агрессивно побуждая торговцев принимать в них платежи. Возможно, из-за неослабевающего энтузиазма по поводу биткоинов, который не всем пришёлся по вкусу, он получил прозвище «Биткоин Иисус».

До увлечения биткоинами у Роджера Вера была компания по продаже компьютерных компонентов MemoryDealers.com. До этого он был осужден за незаконную онлайн-продажу взрывчатых веществ в США, за что отбыл тюремный срок. После своего освобождения из тюрьмы Роджер не проводил в США много времени. Он официально отказался от гражданства США в 2014 году и к этому моменту проживал в Токио. Насколько я могу судить, до этого Роджер интересовался практической и деловой стороной Биткоина, и до войны за размер блоков его мало интересовали технические или компьютерные аспекты системы. Роджер был также хорошо известен в биткоин-сообществе своими гарантиями пользователям о платёжеспособности биржи MtGox в июле 2013 года после просмотра «многочисленных банковских выписок» ⁵. К сожалению, в то время MtGox был неплатежеспособен и потерял тысячи биткоинов ⁶. Через несколько месяцев после заверений Роджера, в феврале 2014 года, MtGox потерпел крах. Это в некоторой степени повредило репутации Роджера, однако у людей в сообществе короткая память, да и всегда появляются волны новых участников. Как бы то ни было, к зиме 2015 года MtGox уже казался древней историей.

Роджер был владельцем альтернативного биткоин-субреддита, /r/btc, и, учитывая его откровенные либертарианские взгляды, он был категорически против того, что он воспринимал как цензуру в основном субреддите /r/bitcoin. В тот момент на конференции Роджер не был известен в качестве одного из главных сторонников больших блоков. Зато в тот момент у него была громкая и очень публичная ссора с генеральным директором OKCoin, Старом Сюем, по поводу домена bitcoin.com и предположительно мошеннического контракта ⁷. Похоже, это было как-то связано с Чанпенгом Чжао (тогда технического директора OKCoin), который впоследствии основал чрезвычайно успешную криптовалютную биржу Binance. Мы не будем здесь вдаваться в подробности, но смысл в том, что в то время Роджер казался отвлеченным на другие вещи и не был напрямую вовлечен в спор о размере блока; тем не менее, очевидно, что он был сторонником крупных блоков.

Джефф Гарзик снова выступил на конференции и рассказал о плюсах и минусах основных вариантов, которые, по сути, сводились к четырём путям развития: BIP 101, его собственная идея BIP 100, простое разовое увеличение до 2 МБ (BIP 102) или оставить всё как есть. После выступления его спросили, как будет приниматься решение. Он ответил:

Я думаю, что это будет больше похоже на процесс, в рамках которого в Монреале мы собирали входные данные. Сейчас в Гонконге мы изучаем все проблемы, стоимость валидации, различные предложения и так далее. Затем, на третьем этапе, мы возвращаемся к началу и снова общаемся бизнесами, пользователями, майнерами, и тогда приходим к приблизительному консенсусу. Мой общий ответ: нам нужно, чтобы все наши соображения были озвучены. Каждый сможет узнать, что вот так думает Дж. Гарзик, а вот так думает BitPay. Я думаю, что прозрачность и обсуждение - это и есть путь к нахождению ответа. Я думаю, что закулисные сделки, частные визиты к разным людям - не позволят его найти. Мы должны делать всё публично. Так работает открытый исходный код ⁸.

В конце конференции Джефф снова вернулся на сцену. На этот раз он попросил аудиторию высказать своё мнение о различных предложениях. Он делал предложение, и если аудитория соглашалась, они аплодировали. Когда он перешёл к идее о простом увеличении до 2 МБ, в зале раздались аплодисменты. Около 70 процентов делегатов, похоже, аплодировали с энтузиазмом. Однако небольшое меньшинство было явно недовольно этим процессом и обратилось к людям с просьбой прекратить хлопать. Они хотели, чтобы решения принимались на основании заслуг, а не на основании того, кто громче всех хлопает на мероприятии. Однако большинство людей сочло это безвредным. Похоже, на конференции сложилось единодушное мнение, что выходить за рамки 2 МБ на данный момент слишком рискованно. Многие докладчики, в том числе сторонник крупных блоков Джонатан Тоомим, представили технические аргументы в пользу того, почему в текущих условиях развития сети 2 МБ безопасны, а если мы перейдём к намного более высоким значениям, более длительное время распространения блока может вызвать проблемы для сети. Большинство майнеров, похоже, согласились с этой логикой.

После конференции не было обозначено четкого пути развития. Однако мне казалось очевидным, что Bitcoin XT мертв. Считалось, что на тот момент могли быть уместными 2 МБ, но не 8 МБ. Bitcoin XT не был официально отозван, и его сторонники не признали, что они слишком агрессивно настаивали на слишком большом лимите. Такое признание могло бы помочь разрешить ситуацию. Для сторонников малых блоков Bitcoin XT создал кризисную ситуацию, вызвав напряженность и разногласия, которые усложнили разрешение проблемы размера блока. А для сторонников крупных блоков это был необходимый катализатор для разгона дебатов.

После конференции я пошел ужинать с семью или восемью людьми из Blockstream, за пределы острова Гонконг, в Коулун. Большая часть дискуссии за ужином касалась технических вопросов, вроде возможностей сжатия или агрегирования подписей биткоин-транзакций. Затем обсуждение перешло к Гэвину и его тактике. «Разве Гэвин не понимает, что биткоинерам не нравится, когда им указывают, что делать?» - размышляли они. «Люди уверены, что это они владеют биткоинами, и им хочется контролировать ситуацию. Bitcoin XT был навязан им сверху, без каких-либо попыток продемонстрировать, что пользователи контролируют положение дел, что это их решение.» Они полагали, что с тактической точки зрения Гэвин, похоже, совершил здесь большую ошибку. Все за столом, похоже, согласились с этим и были удивлены очевидной оплошностью Гэвина. Они всё ещё выражали ему симпатию; большинство из них хотели, чтобы Гэвин прислушался к их советам и попытался снова увеличить лимит размера блока, через совместные обсуждения, что позволило бы пользователям чувствовать больший контроль над своими деньгами. Один из собравшихся указал, что если бы Гэвин просто сообщил пользователям, что выбор за ними, они, вероятно, все просто последовали бы за ним. Однако Гэвин не сделал этого, потому что, похоже, просто не верил, что выбирать должны именно пользователи.

Мы сели на паром обратно на остров Гонконг поздно ночью. Я помню, как смотрел на высокие небоскребы в центре Гонконга, города, который вскоре стал моим новым домом. В центре города преобладает сектор финансовых услуг или то, что некоторые биткоинеры называют традиционной финансовой системой. Ощущение власти, создаваемое этими зданиями, задавало перспективу нашим дебатам. Нас было всего несколько сотен человек, спорящих в комнате в Гонконге. Был ли Биткоин действительно настолько важным? Сможет ли Биткоин однажды встать и бросить вызов финансовой системе? Если мы не можем разрешить наш спор сейчас, когда это серьёзно волнует лишь несколько сотен человек, на что Биткоин вообще может надеяться в будущем? Я думал об огромном давлении, которое будут оказывать на Биткоин основные экономические и политические игроки по мере его роста. По сравнению с этим то, что делали Майк и Гэвин, выглядело ничтожным.

Я начал понимать, что правила сети должны быть строгими. Неважно, кто пытается изменить правила, и насколько это хорошая идея. Если Биткоин намерен добиться успеха, изменение правил должно быть действительно сложным, иначе он не выдержит давления со стороны ведущего финансового истеблишмента, которое, несомненно, проявится по мере роста ценности системы.

Однако с точки зрения сторонников крупных блоков увеличение лимита размера блока не было изменением правил. Напротив, оно воспринималось как следование изначальному видению. Это было изменение правил в буквальном смысле и с точки зрения информатики, поскольку при увеличении размера блока сетевая дисциплина становилась менее строгой. Однако они думали, что если лимит сохранится, то произойдут серьезные экономические изменения и изменение подхода: мы перейдем от незаполненных блоков к заполненным.

Однако статус-кво нужно было как-то определить. Чтобы Биткоин мог добиться успеха, должна была существовать динамика, обеспечивающая сохранение и преобладание статус-кво. Насколько я мог судить, эта динамика представлений о действительности работала в обход буквальных технических правил валидности блоков. Похоже, не существовало какого-либо механизма, который гарантировал бы неизменность взглядов людей на сеть. Было трудно изменить только правила, касающиеся валидности блоков, поскольку отклонение от статус-кво могло привести к экономически дорогостоящему разделению сети.

Эта система управления была далека от совершенства и делала ее потенциально слишком негибкой, но из всего, что у нас было, только это казалось потенциально устойчивым. Это напомнило мне цитату Уинстона Черчилля: «Демократия - худшая форма правления, за исключением всех остальных». Возможно, система, в которой, если не будет всеобщего консенсуса в отношении изменений, преобладают правила статус-кво, является наихудшей формой управления Биткоином - за исключением всех остальных.

Оригинал